Загляни в глаза смотрящему

Говорят, глаза — зеркало души человека, с помощью которых мы можем узнать его характер или даже внутренний мир. Так ли это на самом деле? Некто с очаровательными глубокими глазами постарается в корне опровергнуть это высказывание. 

 

Когда я впервые встретилась с его глазами, внутри произошел самый настоящий взрыв. Как будто за окошком что-то взорвалось, а тысячи осколков по несчастью вонзились в самое сердце. 

Завижу его — и каждый раз, словно по привычке, словно по звону колокольчика, с губ срывается лишь единственное: 

— Ас-саляму алейкум! 

Приветствие — единственная нить, связывающая нас обоих в будние дни. Не хочу быть неправильно понятой, но мы действительно не общаемся, будучи в институте. Таков был наш мир. Маленький мир между нами двумя, разрывавшийся учебными днями. Его осколки пронзили самое сердце, а сам он, повернувшись ко мне широкой спиной, заставил наблюдать за тем, как исчезает за углом. Впервые я смотрела кому-то вслед с особой внимательностью, словно стараясь уловить что-то прекрасное в обладателе необычайно странной, «медвежьей» походке — что-то прекрасное сродни его глазам. 

Я не сразу заметила его даже после поступления — да, был в поле видимости, конечно, но особо не выделялся, ничем себя не проявлял. Для меня такое явление было не в новинку, как, впрочем, и для остальных, потому что в каждом коллективе, как известно, есть некто, кого лишь можно просто видеть, а не слышать от него чего-то путного. Лишь через некоторое время я, к своему удивлению, заключила для себя, что эта самая «нелюдимость» делает его намного привлекательнее остальных. Он действительно был нелюдим, оттого и скромен, и тих, будто специально лишнего звука старался не издавать, лишь бы его не заметили. Сразу понимаешь, что этот человек не принадлежит тому коллективу, в который ему якобы предстоит влиться — куда уж нашей сплоченности и веселости против его отстранённости? Частично затрагиваю его довольно высокий рост и удивительно прямую спину, коими он, пожалуй, может гордиться. Эти молчаливость и безучастность и вправду делают парня холодным и одиноким, на его фоне я будто выгляжу совсем небольшой птичкой, совершающей свои полеты вокруг непреступного айсберга. Сходство с ледяной скалой ему придавали широкие плечи. Я подумала, что это и есть его изюминка, это — то единственное, что делает его особу привлекательной, ведь у каждого должно быть что-то, что выделяет его из всей массы? 

Кого-то, скажем, выделяет его чрезмерная энергичность, кого-то выделяет стиль жизни и вообще собственная эффектность, кого-то — многогранные идеи. А этого молодого человека с бородкой больше выделяет… Его отстраненность. Поначалу я думала, что он слишком стеснителен — однажды за редким разговором с ним я даже затронула эту тему, на что он ответил следующее: 

— Я не стеснительный. Да, может, я правда скромный, тихий. Но не стеснительный. Вообще, быть скромным и стеснительным — это разные вещи. Скромный — значит, стараться не ляпнуть чего-то лишнего, чтобы потом за это стыдно не было стыдно. А стеснительный — это значит, человек боится чего-то. А я, кроме Всевышнего, никого не боюсь. 

Мне после таких слов будто глаза открыли. Впервые мне удалось уловить разницу между словами «скромность» и «стеснительность». Вот тебе раз! Значит, он достаточно умен для того, чтобы вообще что-то говорить, как будто имеет способность предугадать, что обязательно скажет какую-нибудь глупость. А мне эти слова до этого казались синонимами. 

Он душился одеколоном, запах которого я раньше никогда не встречала. Каждый раз, когда он заходит в аудиторию спустя минут десять после начала какой-либо пары, этот приятный, яркий запах сразу же забивается в нос. С тех самых пор, как впервые учуяла его, начала замечать похожие запахи то на улицах, то в метро, то даже около своего дома — слишком неожиданное заключение! 

И всё-таки у моего «айсберга» наиболее необычными были не широкие плечи или всё та же пресловутая холодность. В самом начале своего повествования я сказала, что, когда я столкнулась с его глазами, во мне будто взрыв произошел. Впервые мы пристально вгляделись друг в друга спустя полтора месяца после поступления — конец октября, если мне не изменяет память. В один из этих осенних дней — помню, тогда еще солнышко ясно светило, — он пришел на пары после болезни, и я, по обыкновению своему, стоя почти совсем близко к нему, тихонько так произношу: 

— Ас-саляму алейкум. С выздоровлением. 

Обычно я стесняюсь смотреть людям в глаза — наверное, это связано с излишней скромностью, которую всё ещё тщетно стараюсь перебороть. В особенности боюсь смотреть в глаза тем, с кем редко пересекаюсь или общаюсь. Для меня в тот день слишком странным показалось то, что мой взгляд будто был намертво прикован к его взгляду. Интересная форма глаз — такую форму я в шутку называю «глазами-лодочками», — слегка суженые, смотрящие на тебя с какой-то, скажем, серьёзностью, как будто их обладатель недоволен каждым прожитым днём. Их цвет меня сразу поразил — никогда такого не видела: то ли изумрудные, то ли серые. Частенько я встречаю людей именно с зелёным цветом глаз, а, вот, чтобы с серым цветом в придачу — впервые. Сочетание серого цвета с зелёным напоминает мне больше небо в предрассветные часы, когда на улицах пусто, тихо, как в закрытой комнате, оттого и небо кажется в такие моменты наиболее холодным и одиноким. Густые, дугообразные брови, из которых выглядывают необычайно прекрасные глаза, обрамлённые небольшими ресницами. Гляжу в такие глаза и щёки сразу же становятся горячими. Впервые приходит понимание того, что мир внутри разбивается на тысячи осколков каждый раз, как обращаешь внимание на взгляд именно этого молодого человека. 

Когда я впервые посмотрела в эти серо-зелёные глаза, моё душевное состояние мигом улучшилось, и весь последующий день задавалась вопросом, не покидающим меня до сих пор — почему никто до сих пор не уловил красоту этого неразговорчивого, тихого студента, хотя бы приглядевшись в них? Глубокие, необычно спокойные, на секундочку устремились бы туда, где отражается целое небо, тогда мигом же смогли бы разглядеть, что называется, красоту в глазах смотрящего. 

Может, первое впечатление и правда, что называется, обманчиво. Мне до сих пор кажется, что, молчаливость и скромность, конечно, и являются его главным оружием, — но, что если это лишь некое прикрытие, маски, которыми он умело пользуется, скрывая свою настоящую личность, — а внутри хочется также улыбаться, быть немного ближе к группе, в которой учится, например? Во всяком случае, по его глазам не совсем ясно, чего ему на самом деле хочется. Взгляд, источающий мужественность, глаза, в которых прослеживается романтический дух. При первой встрече с ними, не будь мы знакомы, я бы подумала, что он пишет книги, рисует или занимается музыкой — словом, в моем воображении был бы человеком искусства. 

Несмотря на присущую его глазам романтику, они всё же продолжают источать некую пустоту, от которой внутри иногда становится не по себе. Я же говорила, что взгляд его кажется мне мужественным? Так вот, здесь скорее подойдёт определение «чересчур жестким». Вкупе с его всегдашним спокойствием этот человек делается в моей голове наиболее загадочным из всех, кого я когда-либо встречала — оттого и хочется познать, в чем секрет того, что он всегда так обращается с окружающими. 

Взгляд человека может сказать о нём многое — например, рассказать о его характере. Ведь, как известно, глаза могут даже душу раскрыть, словно книгу. Что касается этих серо-зелёных, то с одной лишь точностью могу сказать, что они дают, как ни странно, наиболее обманчивое представление об их обладателе. Вы можете подумать про него всё, что вам в голову взбредёт, но ни одно из догадок наверняка не станет до конца точным. Они словно щит, закрывающий его душу, накрепко закрытая дверь, из-за которой совсем неясно, что представляет этот человек на самом деле. И для того, чтобы узнать, что скрывается глубоко внутри его души, нужно, наверное, очень сильно постараться. 

— У тебя, не побоюсь этого сказать, очень красивые глаза! Но выражают они какую-то отстранённость. Как будто в них видно, что тебе нравится быть одиноким. Удивляюсь, почему они у тебя всегда спокойны! 

— Благодарю, справедливое замечание. — отвечает он в шутку, а затем продолжает: — Не удивляйся, так и есть. Я не люблю кого-то к себе подпускать, чтобы они ещё в мою душу залезли, ковырялись в ней. Ни за что. 

Я воображаю иногда, что его глаза — словно цепной пёс, здоровый, ужасающего вида, не пускающий посторонних в хозяйский дом. В то же самое время я все ещё думаю о том, что хочу продолжать смотреть в эти глаза хоть целую вечность. Сидеть и просто часами любоваться этими спокойными, полусонными прекрасными глазами, под которыми прямо-таки сверкает обаятельная улыбочка. Необязательно, правда, гадать, что сокрыто в его душе, ведь глаза его могут вообще ничего не сказать. Иногда ведь достаточно просто посмотреть в них, чтобы настроение вмиг улучшилось.  

То ли серые, то ли зелёные. Всё вместе. Как небо в предрассветные часы — такое же пустое и одинокое. 

 

Салимова Альбина, журналистика, 1 курс

Источник фото:

https://sun9-7.userapi.com/c206528/v206528101/1dadc/TOVxi2mdTkQ.jpg