Каллиграфия – искусство избранных

В Российском исламском институте проходят занятия по арабской каллиграфии под руководством директора Центра арабской каллиграфии и исламских искусств «Ан-Намир аль-Мухаттат» Рамиля Равильевича Насыбуллова. Корреспондент студенческой газеты «Шакирд» побеседовал с директором Центра и узнал о том, насколько слож­ным является искусство арабского письма.

 

– Рамиль хазрат, арабской калли­графией Вы занимаетесь достаточно давно, имеете иджазы (дипломы), полученные в Турции по всем стилям каллиграфии и по канонической орна­ментации. С каких лет Вы начали про­являть интерес к этому искусству и как решили серьезно обучаться ему?

– К арабской каллиграфии я пришел через изучение восточной культуры, когда еще  учился в школе. В 12 лет я начал заниматься восточными бое­выми искусствами: ушу и каратэ, а также изучал китайский язык, куль­туру Японии и Китая, сравнивая их с татарской культурой. Мои увлечения переросли в углублен­ное изучение исламской культуры. В 14 лет начал интересоваться араб­ской каллиграфией. Так как инфор­мации в то время никакой не было, изучал по этикеткам, фрагментам из книг. В 1993 году один из турец­ких преподавателей арабского языка Хасан Севиль, увидев мои склонности к кал­лиграфии и искусству, ввел меня в понимание этой  науки, именуемой Гильму-ль-хатт. Иджазу по классической каллигра­фии получил в 1997 году, но это не значит, что на этом обучение человека закан­чивается: для высокого уровня необходимо обучаться очень длительное время и совершенствоваться всю жизнь.

– Чем еще занимаетесь, помимо араб­ской каллиграфии?

– В институте меня знают только как хаттата (каллиграфа), хотя я занимаюсь многими искусствами, но преимуществен­но восточными (исламскими). Занимаюсь, не толь­ко каллиграфией, орнаментацией и боевыми искусствами, но и техно­логиями производства книг, бумаги, обработки метал­лов, принципом шитья восточной одежды, музыкой, изготовлением некоторых восточных музыкальных инструментов – ситара, старинного типа курая (длиной 80 см), юве­лирным делом, изготавливаю азиат­ские луки (искусство Кеманкари), есть иджаза и по этому искусству. Три года назад при Центре «Ан-Намир» как эксперимент пре­подавал индонезийское боевое искусство пенчак-силат «Харимау» – мусульманский аналог каратэ, и своим ученикам шил форму. Особенно изучал  и реконструировал те аспекты Восточной културы,  касающиеся ее материальной стороны. Раньше у меня дома было, как в музее. В 1992 году все свои экспонаты-копии я отдал на время в татарскую гимназию г.Бугульмы, которую там и уничтожили. Это был целый стенд: лук, разные сабли, наконечники стрел, копии золотоордынских дирхемов и многое другое, касающееся истории татар.

– В нашем институте проходят кур­сы арабской каллиграфии под Вашим руководством. Скажите, в каком воз­расте можно начинать учиться этому искусству. Занимаетесь ли с детьми?

– Начинать можно в любом возрасте. Каждому требуется индивидуальный подход в обучении. Если приходят дети, им надо объяснять проще, до­ступнее. Этими уроками детям при­вивается любовь к нашей культуре.

– Пригодятся ли знания по черче­нию и геометрии? Необходимо ли знать арабский язык?

– Чем больше знаний, тем лучше. Если у вас есть склонность к геометрии, это хорошо, но тут именно «чистая» геометрия не используется. Знать арабский язык желательно, но не обязательно, так как Гыльмуль-хатт – это наука о свойствах форм букв, а не граммати­ка. Достаточно понимать, где начина­ется и заканчивается слово.

– Сколько по времени необходимо заниматься, чтобы достичь успехов в этом сложном искусстве?

– Все зависит от способностей че­ловека, от его таланта или склонно­стей. Это помогает, но не является решающим фактором. У некоторых учеников, например, есть талант, но они не стараются. А у кого есть старание, может обогнать даже талантливого. Также зависит от каллиграфического стиля. Более простым стилям учатся быстрее. Например, стиль Сульс учат в среднем пять лет, а могут и лет двадцать. Человек считается хаттатом, когда достигает определенного уровня. Допустим, вы учитесь в инсти­туте и достигаете определенного уровня знаний, получаете диплом, и после этого считаетесь достигшим определенно­го уровня, но это не значит, что вы всему научились. С этого момента вы учитесь уже сами, можете стать кандидатом, доктором наук и так да­лее. В каллиграфии при достижении определенной степени выдается иджа­за, ее условно можно приравнять к высшему образованию в обычном понимании. Иджаза – это диплом, который свидетельствует о том, что у вас есть знания в этой науке, тут также же есть своя градация учености. Иджаза также подразумевает под со­бой сильсиля – преем­ственность в этой науке, идущей до Али ибн Талиба. Без иджазы человек не будет считаться признанным в том, что он знает эту науку. Но это еще не показатель высокого мастерства, это просто уровень, с ко­торого человек может считаться за­нимающим определенную ступень в этой науке. То есть обучение может занять много лет – от пяти до двадцати и более.

– Насколько арабская каллиграфия востребована на сегодняшний день?

– В России не особо востребована, т.к. многие десятилетия это направление не развивалось. В му­сульманских странах, где не преры­валась культурная преемственность, каллиграфия востребована, так как люди, живущие там, находятся в среде этого искусства с детства, и оно явля­ется составной частью их жизни. А у нас в основном это дилетантский уровень. Те, кто занимается, по их мнению, арабской каллиграфией, часто сами не понимают глубины этого искусства. Они по­казывают каллиграфию очень примитивным искусством, что, к сожалению, при­вивается и людям. Хотя в исламском пространстве хат (каллиграфия) является одной из областей наук, и считается сложнейшим из мусульманских искусств.

 Юлия Ибрагимова

студентка 1 курса направления «Журналистика»